Лекции по дисциплине «Педагогическая психология»

 Хроническое соматическое заболевание — это тяжелая психическая травма не только для самого больного, но и для всей семьи. Отметим некоторые особенности психологического реагирования на хроническое соматическое заболевание.

Можно выделить несколько последовательных стадий, через которые проходят сам больной и члены его семьи (Ю.Ю. Елисеев, 2003).

Шок и неверие. Наблюдаются регрессивное поведение, необоснованные страхи, отрицание болезни.

Протест и страдание. Возможны чувство вины, депрессия, гнев, печаль, оплакивание утраченного здоровья и разбитых надежд. Дети младшего возраста нередко воспринимают болезнь как наказание за плохое поведение, ожесточаются при столкновении с вызванными ею ограничениями или лечением. Подростки боятся стать беспомощными или «не такими, как все», винят во всем родителей или врачей.

Восстановление. На этой стадии больной смиряется с ограничениями, которые вызывает заболевание. Нормализуются поведение и взаимоотношения с окружающими; появляется вера в свои силы. Отрицание болезни сочетается с построением планов на будущее. Семья тоже приспосабливается к новым условиям. Тем не менее люди с хроническими заболеваниями чаще, чем здоровые, страдают эмоциональными расстройствами. Психогенные расстройства у детей в таких случаях наблюдаются чаще, чем у взрослых.

Отношения с родителями могут замедлить переход на третью стадию и снизить способность адаптации к новым условиям. Детям необходимо ощущать близость родителей, связанную с ней защищенность, чувствовать, что родители разделяют их переживания. Ребенок должен видеть, что родители не разочарованы тем, как он переносит страдания, боль, страх; что они уверены в его скором и полном выздоровлении или, если неизбежна инвалидизация (например, при ампутации конечности), — в том, что и в этом состоянии у ребенка есть перспектива привлекательной и достойной жизни (А.Э. Колмановский, 2003).

Исследования Колмановского показали, что часто критичность родителей, чьи дети проходят лечение от тяжелой болезни, не только не уменьшается, но, напротив, возрастает. В этой ситуации родители с особенной требовательностью относятся к тому, как ребенок ест, разговаривает с врачом, подчиняется лечебным процедурам. Повышенная требовательность родителей сказывается и в ситуациях, не связанных напрямую с лечением. В результате у детей развивается ощущение, что родители почти все время ими недовольны.

Для уменьшения стрессогенного влияния госпитализации и тяжелого лечения необходимо дать ребенку почувствовать безусловное родительское принятие. Родители должны не критиковать ребенка, а проявлять участие, понимание его проблем и переживаний.

Распространенной проблемой родительско-детских отношений при хроническом соматическом заболевании является формирование гиперопекающего стиля воспитания, часто с ипохондрической боязнью за ребенка. Э.Г.Эйдемиллер называет такой тип воспитания фобией утраты ребенка. Он указывает на наличие в поведении родителей следующих особенностей: повышенная неуверенность, боязнь ошибиться, преувеличенные представления о «хрупкости» ребенка, его болезненности и пр.

Эйдемиллер объясняет такое поведение тем, что отношение родителей к ребенку формировалось под воздействием страха утраты его. Этот страх заставляет родителей тревожно прислушиваться к любым пожеланиям ребенка и спешить удовлетворить их (потворствующая гиперпротекция), в других случаях— мелочно опекать его (доминирующая гиперпротекция) (Эйдемиллер, 1996).

Другой вариант дисгармоничного родительского отношения при хроническом соматическом заболевании ребенка — гипоопека, возникающая вследствие эмоционального отвержения. Родители могут не принимать ребенка, который болен, или испытывать стыд по поводу его болезни.

Согласно теории Боуэна, хроническое соматическое заболевание может быть связано с низким уровнем дифференциации. Дифференциация — это способность различать свои эмоции, отделять свои мысли от своих чувств. Боуэн полагал, что родители с низким уровнем дифференциации воспитывают своих детей такими же или даже с более низким уровнем. При этом конечной точкой такой прогрессии в направлении недифференцированности являются разнообразные дисфункции. Формы шизофрении, хронический алкоголизм и, возможно, хронические физические заболевания, очевидно, являются манифестациями высокоинтенсивных вариантов этого процесса (И.Ю.Хамитова, 2003).

Можно выделить следующие отрицательные последствия кризиса, касающиеся состояния самой личности и делающие ее уязвимой в жизни:

• прекращение развития личности, начало деградации;

• психическая и физиологическая дезорганизация личности;

• снижение активности и эффективности деятельности;

• состояние сомнения, психической подавленности, тревожности и зависимости человека от других людей и обстоятельств, общая депрессия;

• появление агрессии или, напротив, покорности в поведении человека в качестве защитных реакций на внутриличностный конфликт;

• появление неуверенности в своих силах, чувства неполноценности и никчемности;

• разрушение смыслообразующих жизненных ценностей и утрата самого смысла жизни.

Отрицательными последствиями кризиса, касающимися внутренней структуры личности и ее взаимодействия с другими людьми, могут быть:

• деструкция существующих межличностных отношений;

• неожиданное обособление личности в семье, молчание, отсутствие увлеченности, вообще все то, что в психологии получило название «отступления»;

• повышенная чувствительность к критике;

• пугающая информация — критиканство, ругательства, демонстрация своего превосходства;

• «ненормальное» поведение и неадекватная реакция на поведение других;

• неожиданные, нелогичные вопросы, а также ответы невпопад, приводящие собеседника в замешательство;

• жесткий формализм — буквоедство, формальная вежливость, слежение за другими;

• поиск виноватых — обвинение других во всех грехах или, напротив, самобичевание.

Кризис приводит к естественному в этой ситуации эгоцентризму, ожиданию исключительного внимания к себе, нечуткости к близким. Все это еще более усложняет круг проблем личности. В таком случае дезориентация, связанная с необходимостью изменить представления о самом себе, сориентироваться в новых ожиданиях, требованиях, приводит к трудностям в восприятии окружающей обстановки. Реальность теряет привычную ясную картину, становится подвижной, нечеткой, расплывчатой.

Важно помнить, что все эти трудности и сложности (с разной степенью остроты) являются естественными в кризисный период социализации. Кризис — это и способ нашего развития, и та цена, которой мы за развитие расплачиваемся. Это утрата и обретение себя на новом горизонте развития, то есть он может быть не только деструктивным, но и конструктивным, позитивно влияющим на индивида.

Это происходит, когда внутриличностные противоречия разрешаются без особых негативных последствий, а результатом их разрешения является развитие личности. Многие исследователи рассматривают продуктивный внутриличностный конфликт как важный способ развития личности, ведь именно через конфликт происходит становление всей психической жизни личности. Один из авторов современной психологии личности, В. Франкл, отметил, что опасным является заблуждение о необходимости для человека душевного равновесия, на самом деле ему требуется борьба за какую–то цель, достойную его2.

Итак, личностный кризис — это не только «угроза катастрофы», но и возможность изменения, перехода на новую ступень развития личности, источник силы. И в этом его позитивный аспект. Кризис в данном случае может стать для личности возможностью изменить что-то в себе и в своей жизни, научиться чему-то новому, переосмыслить, а иногда и впервые осознать свой жизненный путь, собственные цели, ценности, отношение к себе и к другим людям (В.В.Козлов, 1997).

Духовное развитие человека связано, как полагает Р.Ассаджиоли, с процессами глубокого морального очищения, полной трансформации, пробуждения многих, не использовавшихся ранее способностей, роста сознания, расширения его внутреннего пространства3.

Среди положительных последствий кризисов личностного развития можно выделить следующие:

1) мобилизация ресурсов личности для преодоления существующих препятствий ее развития;

2) активизация самопознания и выработка адекватной самооценки;

3) закаливание воли и укрепление психики;

4) продуцирование саморазвития и самоактуализации личности;

5) обретение ощущения полноты жизни, ее внутреннего богатства.

В этом плане преодоление кризисов позволяет насладиться победой над самим собой, когда человек реальное «Я» хотя бы на немного приближает к своему идеальному «Я».

В природе каждого человека обнаруживается способность противостоять давлению несовершенных, дисгармоничных норм, стереотипов, шаблонов. Исследования способности людей подняться над жизненными условиями позволяют утвердить положение о том, что человеку эволюционно присущи конструктивные силы. Эти силы побуждают его энергично противодействовать неблагоприятным социальным воздействиям, стремиться создать новые общественные отношения. Люди всегда вольны сделать выбор — создавать ли себя как активного деятеля или приспособиться к положению раба и заплатить за это регрессией своих моральных и интеллектуальных сил (Э. Фромм)4. А. Адлер, раскрывая содержание социального чувства, разъясняет, что речь идет об активности, которая истоком своим имеет креативную силу индивида5.

Ситуация внутриличностного напряжения и противоречивости, по мнению зарубежных исследователей, в разумных пределах не только естественна, но и необходима для развития и совершенствования самой личности. Любое развитие не может осуществляться без внутренних противоречий, а там, где есть противоречия, есть конфликт. Известно, что недовольство собой, критическое отношение к собственному «Я» и есть мощный внутренний двигатель, заставляющий человека идти по пути самосовершенствования и самоактуализации, наполняя смыслом свою собственную жизнь и совершенствуя тем самым мир.

Поскольку проблемы кризисов всегда были в ряду первоочередных для человечества, способы их решения отражены в фольклоре, народных традициях этноса. К анализу этих феноменов в аспекте соотнесения ритуалов с нашей темой мы и обратимся.

Трансляция информации в идентификационном поле может выполняться через ритуал. Рассмотрим его роль в этом качестве подробнее.

Индивид, обладающий потенциями, тормозится общественными отношениями. Ритуал освобождает потенции. Предъявление личности психологических требований и несовпадение психологических характеристик самой личности служат основой для цели ритуала. Ритуал является психологическим регуляторным механизмом. В нем абсолютно четко соотносятся действие и смысл, который собственно и обеспечивает органическую включенность условного ритуального действия в конкретный жизненный процесс.

Ритуальное действие наполнено магическим ощущением подлинности. Оно и переживается по-иному, создавая иное эмоциональное поле субъекта. Ритуал, оцененный извне, ведет к социализации, ритуал, оцененный изнутри, ведет к идентификации. Внутри ритуал полон смысла. Как отмечает Л.Т.Ретюнских, он есть внутреннее бытие чувства и выступает как формирующее личностное начало. Природа составляет биологическое основание жизни, ритуал же вносит качественную определенность в жизнь человека.

Ритуал, понимаемый как комплекс повторяющихся, закрепленных архетипических действий (телодвижений и звуков), согласно идее М. Элиаде, есть попытка возврата в момент генезиса Бытия, в сакральное время — для того чтобы ощутить себя со-делателем мира, принять участие в со-творении. Каждый человек может иметь собственную интерпретацию момента генезиса, то есть собственный набор ритуальных действий; важно, что, исполняя их искренне, с полной самоотдачей, отрешаясь от жизни, человек выходит из временного потока в настоящее.

Ритуал есть такое состояние бытия, в котором нет привычных понятий движения (как последовательности событий), времени (как фона, на котором события меняются), пространства (как набора всевозможных траекторий движения). Непременным условием существования ритуала Элиаде считал его постоянное повторение: сознание входит в сакральное настоящее и выходит из него в профанное время. Важен именно сам момент перехода, поскольку в сакральном времени сознания как рефлексии на Я-образе еще нет, а в обычном состоянии оно уже полностью отождествлено с Я-образом. И только момент входа-выхода позволяет ощутить себя как сгусток осознавания, оставаясь еще свободным от своего Я-образа.

Исполняя ритуал с полной самоотдачей, человек своим восприятием входит в те пласты психики (во внутреннее), где этот архетип существует, — а для понимания воспринимаемого ему необходим какой-то способ толкования, первичный миф, разворачивающий и утверждающий систему необходимых понятий, предикатов и их соотношений. Здесь, по-нашему мнению, и обнаруживается роль транслятора. Таким образом, понимая культуру как результат способа толкования некой группы символов, можно сказать, что ритуал — это способ восприятия-и-толкования базовых символов культуры, осуществляемый посредством поведенческих действий.

Знаковые средства помогали закрепить в памяти поколений важные обобщения. Ритуалы, как средства овладения психикой, составляли важную часть самого образа жизни. Критика и перестройка любого образа жизни, его внедрение должны предполагать, в частности, и соответствующий новый психорегулятивный компонент, то есть эффективные внутренние средства саморегуляции и самоорганизации.

В ритуалах социальная группа побуждает посвященного пройти через испытания, совершить деяния ради такого человека, уподобление с которым позволяет найти свое «Я».

А.И.Сосланд полагает, что ритуалы и символы, правила поведения и приветствия — это то, чему необходимо хранить верность, нечто незыблемое.

Ритуал имеет для проживания кризисных ситуаций и более глубокий смысл. В кризисной бездне надежным способом удержания себя от распада выступает ритуал, совершаемый искренне, достойно и некомментируемо. Именно ритуал, который является действенным способом практического проживания жизненного мифа, сбивает и удерживает вокруг исполнителя его экзистенциальную метрику — ритуал, тесно связанный с самим исполнителем, но который задается и оформляется извне, становясь невербальной составляющей будущей индивидуальной аксиоматической базы человека.

Ритуал — воплощенное в конкретном действе концентрированное отражение обычаев и традиций, возникающее в переломные, значимые для личности и общности моменты жизни. С нашей точки зрения, ритуал — специфический вид деятельности индивида, заключающейся в том, что в специально организованном пространстве в специально отведенное время он моделирует желаемую будущую реальность через креативное воспроизведение формулы целостного действа, сложившегося в ходе филогенеза. Он актуализирует такой способ отражения реалий окружающего мира в сознании, при котором субъект отражения, действующий в ситуации «здесь и сейчас», наполняет собственным смыслом устойчивые (выработанные человечеством) образы и формулы. По сути дела, ритуал есть творческое и каждый раз уникальное присвоение и усвоение индивидом некой общечеловеческой нормы.

Сам по себе ритуал — как способ перевода из одного качества в другое с передачей своей личности полной ответственности за это новое состояние — просто необходим. В измененной форме ритуал продолжает существовать, и мы все участвуем в нем, когда отмечаем то или иное событие (день рождения, получение диплома, свадьбу и пр.). Таким образом, в глубинных слоях психики сохранилось представление о необходимости соблюдения ритуала.

Ритуал — это необходимая для существования субъекта целенаправленно структурированная организация времени и пространства, в котором могло бы произойти то самое (обнаруживающее себя в кризисный период) «сверхбыстрое развитие». В связи с этим там, где есть ритуал, нет кризисов развития.

Именно «неотыгранность» того или иного события, той или иной значимой ситуации ведет к появлению внутриличностных конфликтов, кризисов, невротических состояний и даже может грозить утратой идентичности.

В самом деле, какое бы определение идентичности мы ни взяли, видно, что субъективное осознание ее наличия обеспечивается умением личности относить себя к той или иной социальной системе, ее способностью выступать в различных ролях, не теряя при этом «самости». Ритуал дает возможность глубоко прочувствовать: «То, что происходит — происходит сейчас, здесь и со мной». Во всяком случае, это может помочь всем, кто вступает в новую социальную роль.

От admin